Центральная выставка «НТТМ- 80», открывшаяся 14 июня в крупнейшем павильоне ВДНХ, посвящена 110-й годовщине со дня рождения В. И. Ленина. Свыше 10 тысяч работ представлено на этой выставке, все лучшее, что сделано молодыми новаторами во всех отраслях народного хозяйства. Здесь можно не только посмотреть на чью-то овеществленную идею, но и поучиться, самому задуматься над решением какой-то технической задачи. Выставки в первую очередь тем и хороши, что они не просто удивляют внимательных посетителей, но и учат. Да-да, умению искать там, где не терял, и находить то, что вроде бы не существует, оказывается, можно учить. Об этом и рассказывается в материале о новаторах столицы Азербайджана, работы которых широко представлены на Центральной выставке «НТТМ-80». Каждая подобная выставка — свидетельство того, что научно-техническое творчество—одно из самых массовых движений советской молодежи.

Вадим Лейбовский

Идеальный конечный результат
Решенное в лучших традициях современного зодчества, сверкая яркими бликами ажурных конструкций, здание выглядело прекрасным и неповторимым причем даже с внушительных удалений В просторных, светлых аудиториях и лабораториях, оснащенных современнейшими приборами стояла тишина нарушаемая лишь легким стрекотанием самопечатающих устройств.

Наибольшее оживление наблюдалось на четырнадцатом этаже, где располагался штаб — патентное бюро. Поступившая идея тут же обрабатывалась на компьютерах, оценивалась, сравнивалась с тем чем располагает человечество в данном вопросе в настоящее время после чего в выходном дисплее загорался транспарант «ИЗОБРЕТЕНИЕ № »... И это не было событием, потому что таких номеров за сутки выскакивали сотни. Вот такую пока фантастическую картину обрисовал я Тофику Имамалиеву, проректору Азербайджанского общественного института изобретательского творчества — основного подразделения штаба НТТМ при ЦК ЛКСМ Азербайджана.
— Нравится?
— Нет,—ответил он—Мы вполне довольны своей нынешней судьбой.
— Но ведь эти, мягко выражаясь, скромные условия для работы, и ваш общественный статус, и всего пять тысяч рублей годового бюджета...

Тофик усмехнулся, и не сказать, чтобы весело.
— Конечно, нам бы очень помогло наличие своего постоянного помещения для занятий и обзаведение хотя бы какой-нибудь оргтехникой. Ну, а уж если совсем на «пятерку»,—своя опытно-конструкторская база, производственные мастерские... Но, главное, дело-то идет, ЦК комсомола республики, НТО, ВОИР и другие организации, ответственные за движение научно-технического творчества молодежи, нас поддерживают, помогают. Со временем обрастем всем необходимым. А что касается общественного статуса, то нет, не хотим мы ничего другого. Почему? Ну, во-первых, нашему преподавательскому институту не нужны административные отношения. Мы товарищи. По духу, по отношению к жизни Во-вторых, содержание занятий, курсы лекций—все это трудно формализовать и документально представить. Да и как административно управлять нашей преподавательской работой, если мы... ничему конкретному не учим? Учим мы думать и искать.

К ИСТОРИИ ВОПРОСА,
которая насчитывает многие сотни лет. С очень далеких времен человек стал задумываться над тем. что мы сейчас красиво называем психологией творчества, пытался разобраться в его запутанном механизме.

Известны, например, работы Рене Декарта «Правило для руководства ума», Жака Адамара «Исследование психологии процесса изобретения», статьи Анри Пуанкаре по этому вопросу.

Однако активизировать творческую деятельность человека они не смогли и явились скорее умозрительными экзерсисами, подчас интересными для чтения, но не более. И неизвестно, прав ли был Эдм Мариотт, утверждая, что мозг человека подобен шкатулке, которую достаточно хорошо потрясти, чтобы из нее высыпалось все необходимое А если и был отчасти прав знаменитый физик, открывший известный закон зависимости объема газа от давления, то открыть саму «шкатулку» он все равно не помог.

АзОИИТ—Азербайджанский общественный институт изобретательского творчества—родился десять лет назад. К тому времени за рубежом уже имелись определенные сдвиги в вопросах активизации поисков решения творческих задач.

Так, на Западе получил широкое использование крупнейшими промышленными фирмами «мозговой штурм»—метод, приводивший к сокращению времени и повышению эффективности решения задач по сравнению с традиционным способом «проб и ошибок». «Штурм» задачи при этом сводился сначала к генерации идеи, причем любой, даже заведомо неосуществимой, а затем к ее критическому анализу с целью отбора приемлемого варианта.

Или метод «фокального объекта». Рассматриваемый объект помещался в фокусе внимания, а затей выбирались несколько случайных объектов, составлялись их признаки, после чего полученные идеи развивались до реализуемого вида. И. наконец, отбирались наиболее приемлемые варианты.

В отличие от «мозгового штурма» этот метод явился уже конкретным инструментом для производства новых идей. Сочетание его и ранее описанного позволило бакинским энтузиастам разработать и применить комбинированный— «фокальный штурм». Но так же, как и его родители, так же, как и другие методы, грешил он главным—отсутствием критериев для отбора полезных идей. Не давал он инструмент для работы с самой задачей. И тогда в Баку, отвергая чужой опыт поняли, что необходимо создавать...

СВОЙ МЕТОД,
содержание которого автор описать поначалу не сумел, испортив множество листов бумаги.

Правда, Имамалиев и его товарищи меня об этом заранее предупреждали: «Как можно рассказать о том, что составляет двухгодичный курс объемом в двести драдцать учебных часов? Как можно рассказать о методе, который заведомо не дает ни одного четкого определения?»...

А что если...

Мы уселись вокруг стола, я—зеленый и необученный азоиитовец, два преподавателя и один студент-второкурсник общественного института.

Мне предложили выдвинуть конкретную техническую задачу. Обратившись к своим свежим впечатлениям от долгой поездки по Дальнему Востоку, я особенно не мудрил:
— Обшивка судна постоянно обрастает ракушками. Как от этого избавиться?
— Какова, стало быть. задача?
— Я же сказал: судно, не обрастающее ракушками.
— Нет, доставка груза без потерь и расходов А еще точнее: идеальный конечный результат—это доставка вообще без транспортных средств—вот ИКР, вот задача, которую нужно решить.

Я опешил:
— Но ведь мы же говорим о реальной ситуации.
— Пока все ситуации реальные. Ну да ладно, для упрощения пойдем всетаки морем Значит, путь решения—очистка судна от наростов. При этом заметим, что среди нас нет специалистов в данном вопросе, и это, если угодно, наш плюс: мы не скованы аксиомами, можно предлагать заведомо неосуществимые идеи. Когда настанет момент, мы обратимся к узким специалистам. А пока...
— Предложение: отвести судно в док и чистить его вращающейся щеткой.
— Есть другое предложение: отвести судно в сухой док, высушить наросты. и тогда они легче будут отскакивать при чистке.
— Судно должно само предохранять себя от обрастания—вот ИКР.
— Согласен, подумаем, как этого достичь. Разбиваем задачу на подзадачи. Первая—как предотвратить обрастание корпуса, и вторая—как уменьшить сцепление обросшего корпуса с водой. В частности, решение первой подзадачи может быть направлено на создание вокруг корпуса корабля нетерпимой для моллюсков обстановки в виде, скажем, полей, которые отбивают у них охоту липнуть к борту.
— Или можно создать такое поле, которое будет направлять ракушки с моллюсками в специальные ловушки, расположенные скорее всего в задней части судна. Это может дать и неожиданный. промысловый эффект.

Последнюю идею выдвинул ваш корреспондент, опасливо посмотрев при этом на собеседников. Но те и бровью не повели.

— Оставляем как вариант. Предлагается пленка, наносимая в сухом доке или в воде. кистью либо под давлением. Пленка должна быть химически нейтральной, срок ее действия, скажем, один год, после чего она бесследно разлагается. Кстати, этой пленкой может служить и краска самого корпуса.

— Итак, приводим задачу к элементарному виду. Остаются три элемента: наружная часть корпуса, морская вода. ракушки. Воду в океане изменить или заменить мы не можем, моллюсков уничтожить тоже не можем и не хотим Остается корпус.

— По корпусу мы имеем несколько предложений, и каждое можно начинать прорабатывать глубже, обратившись на определенном этапе к узким специалистам.

Допустим, остановились на пленочном решении. И тут же сами формулируем вопрос: в каких еще задачах может оказаться применимым такое решение? И наверняка такие задачи выявятся Может быть. это будет очистка трубопроводов или океанариумов или даже... технология изготовления колбасы.

Потом мы решаем еще задачу и еще, и я уже забываю, что это всего лишь игра. в которую меня вовлекли просто для того, чтоб я смог пусть отдаленно, но вкусить дух азоиитовской атмосферы. Игра в самой бесхитростной форме.

Так что в конце концов я уже не удивляюсь и каждый раз заранее говорю «да», когда слышу вопросы: «Можно ли просверлить отверстие с квадратным сечением?. Можно ли резать обычное стекло ножницами? Можно ли сделать печку из обычного полиэтиленового мешка?.. Можно ли измерить температуру чая в стакане с помощью листка бумаги?. Может ли квадрат одновременно являться и окружностью? .» И каждый раз оказывается. что действительно можно, можно. можно Причем всему следует ясное и простое объяснение.

ОДНАЖДЫ подсчитали: один рубль, вложенный в обучение студентов общественного института изобретательского творчества, дает шестнадцать рублей прибыли за счет осуществленных и внедренных предложений. Но это. так сказать, «прямой доход», непосредственный и обозримый. Притом не учитывается, что, пройдя двухлетний курс обучения в общественном институте, человек уходит в дальнейшую творческую жизнь уже в новом качестве, и эффективность его труда, творческого мышления, а стало быть и материализуемые результаты тоже иные.

За годы деятельности общественного института методы его работы широко распространились по стране, в различных городах созданы филиалы АзОИИТа.

Так, в Прибалтике, Молдавии. Подмосковье. Ярославской области, Ворошиловграде, на Дальнем Востоке по методам азербайджанских специалистов их последователи и единомышленники учат врачей и инженеров. геологов и школьников. Учат изобретать. И растет, набирает силу лавина идей.

Плоды усилий азоиитовцев—это и организация его выпускниками общественных конструкторских бюро и лабораторий для решения конкретных производственных задач Созданы, например. общественная конструкторско-технологическая лаборатория изобретателей и рационализаторов в области медицины, общественная лаборатория технических средств обучения, общественные КБ на предприятиях.

И кто теперь способен подсчитать экономическую эффективность деятельности общественников из Баку?

В последние годы эта деятельность все больше привлекает внимание и зарубежных специалистов. Разработки азербайджанских ученых используются Институтом повышения квалификации руководящих работников при Совете Министров Польской Народной Республики, Центральным институтом сварочной техники в городе Галле (ГДР), болгарским научно-техническим объединением «Булгарплодэкспорт» и другими зарубежными организациями.

В АзОИИТе подготовлена группа специалистов по методологии изобретательства для Вьетнама. Преподаватели общественного института приглашены для проведения занятий в Институте манипуляционных, транспортных, упаковочных и складских систем в Праге.

Две с половиной сотни изобретений самих выпускников АзОИИТа — это лишь то, что дошло до сведения «альма-матер». что известно Это как те звезды, что видны простому глазу на небольшом участке неба.

ЖИЛ-БЫЛ БАРКОВ.
Учился в техникуме. служил в армии. После демобилизации работал электромонтером и одновременно занимался на заочном отделении Азербайджанского института нефти и химии. Затем работал инженером в морском управлении буровых работ. Не раз выдвигал рацпредложения, что само по себе довольно обычное явление в нормальной жизни нормального человека, то есть относящегося к делу с интересом и душой.

В свободное от работы и рационализаторских раздумий время Борис Андреевич воспитывал детей, слушал классический джаз, кормил рыбок, а также нежно лелеял свой садовый участок.

И вот однажды прочитал на стене объявление о наборе слушателей в Азербайджанский общественный институт изобретательского творчества и решил начать новую жизнь.

Скорее, он решил попробовать начать. Потому что как это сразу, огульно поверить пусть даже отпечатанным на серьезной типографской машине, но все же голым и неаргументированным обещаниям, что тебя, мол. возьмут да научат тому, что принято считать «от бога»?

Их, новичков, оказалось тогда около сотни. Юных и пожилых. умудренных, отягощенных знаниями, а то и учеными степенями и совсем еще зеленых, даже школьников.

Два года занятий, каждое воскресенье С обязательными заданиями на дом. А составная часть дипломной работы—изобретение. Такое условие. Но обязательность его к завершению курса оборачивается уже неизбежностью, к этому подводят методы обучения.

А что же наш Барков? Довольно скоро после начала новой своей жизни Борис Андреевич стал наводить и новый порядок на родной буровой. Немудреное, казалось, хозяйство, но стал вдруг видеть его Барков словно другими глазами. И пошло. Первое же внедренное его изобретение дало сотни тысяч рублей годового эффекта, и это только в его родном управлении буровых работ. Дальше—больше. Одиннадцать изобретений за полтора года.

И все же будем откровенны и уверим читателя, что далеко не каждый из выпускников общественного института переживает столь бурный творческий взрыв. Недаром Баркова пригласили пополнить дружную команду преподавателей АзОИИТа.

Тем не менее что привело к такому перевоплощению человека? Заложенные и спавшие в нем задатки? Но ведь Борис Андреевич и к работе и к жизни всегда относился отнюдь не сонно. Только ли эта учеба? Да, считает он, именно она Учеба, система, рассчитанная на то, чтобы разбудить творческую активность буквально у всякого любознательного. увлекающегося, а вовсе не обязательно у вундеркинда.

Не числился здесь в таковых и Саша Ждан-Пушкин. Начав посещать занятия в АзОИИТе уже в девятом классе средней школы, он в следующем году предложил оригинальную конструкцию сварочного манипулятора и вскоре стал первым из бакинских школьников обладателем авторского свидетельства на изобретение.

— Но как можете вы разбираться во всех задачах? — не отступался я от Имамалиева,—Разбираться пусть даже в общих чертах. Ведь мало того. что ваши студенты—это кто угодно по профессии, но ведь много среди них и специалистов высокого класса.

— «Знание некоторых принципов с лихвой покрывает незнание некоторых фактов».— На этот раз он отослал меня к Гельвецию.

Конечно же. знание некоторых принципов —это широчайшая техническая и общая эрудиция проректора и его коллег, потому что иначе на каждом шагу. на каждом вдохе им приходилось бы влезать в справочники. обращаться к профессорам — и все только для эффективного обучения. И эти качества, то есть техническая и общая эрудиция, умение найти нестандартное решение, обязательно предполагаются. а следовательно, воспитываются. культивируются у обучаемых, потому что творческая активность и узкий кругозор—понятия плохо совместимые.

Теперь смело можно говорить о мировоззрении, их азоиитовском мировоззрении, основанном на разработанных здесь методах и принципах.

Ими изобретен качественно новый алгоритм решения изобретательских задач—АРИЗ. На одном из начальных этапов решения ставится вопрос: каков ИКР—идеальный конечный результат? Причем в этот момент никто еще не знает, как будет решена задача, речь идет лишь о том, что следует ожидать в самом лучшем случае. Решение задачи разбивается на этапы, каждый из которых отрабатывается по конкретным, оформализованным правилам.

Здесь нужно сказать о том, что все люди страдают определенной психологической инерцией. Поэтому задача сразу же очищается от технической терминологии, традиционно применяемой для данных случаев. Существует также инерция зрительных представлений. нужно избавиться и от нее. Поэтому следует серия мысленных операций: меняются размеры объекта, длительность процесса. И получается, что решающий задачу сам правильно ее ставит, а затем и получает решение. Так появилась и новая, чисто азоиитовская «Система подготовки, решения и использования решений научно-технических задач»—СПРИНТ. С ее помощью сделано уже немало изобретений.

Полный учебный курс включает в себя двенадцать дисциплин, и, думается, есть смысл их перечислить: методология изобретательского творчества; применение физических эффектов при решении изобретательских задач: логика и морфология технических решений; структурный анализ: основы патентоведения; развитие творческого воображения; прогнозирование тематики изобретений: экономика изобретательства: основы информатики: основы истории изобретательства: элементы психологии творческого мышления: методика обучения методологии изобретательского творчества.

Большая часть программы разработана в АзОИИТе, и, как можно видеть, она рассчитана не только на усвоение и творческое преломление. но и на дальнейшее распространение усвоенных идей.

Процесс обучения в институте многоступенчатый, это дает наиболее широкие возможности для развития творческого мышления слушателей.

А ЧТО ЖЕ ДАЛЬШЕ?
В своей книге о профессии режиссера выдающийся деятель нашего театра Г.А Товстоногов сетует на то. что он и его коллеги мало занимаются существом своей профессии.

«Даже профессиональные разговоры—пишет автор,—мы ведем порой на таком уровне, что. если б на одно из наших творческих совещаний зашел человек другой профессии, но достаточной культуры, он вполне бы мог принять в нем участие на нашем уровне, а то и на более высоком. Для того, чтобы говорить, профессионально, нужно иметь общие критерии».

Не имея оснований, а также морального права оспаривать аргументы уважаемого Георгия Александровича, попробуем принять их априори и даже посмотреть с его позиций на ситуацию в АзОИИТе, тем более что и здесь и там речь идет о творческом мышлении.

Несомненно, что суть, содержание занятий доступны только человеку подготовленному, активному, постоянно держащемуся на гребне волны в течение всего процесса обучения, человеку. не допускающему простого, пассивного потребления информации во время занятий. Споры и обсуждения—вот нормальная форма лекций, так что их традиционное название обрело здесь весьма условный характер. Но удивительно другое. При всей премудрости курса обучения он не рассчитан на какие-то профессиональные профили, специальности и даже уровни имеющихся у человека знаний.

В одной аудитории, а то и за одной партой частенько сидят школьник и кандидат наук. а эффект усвоения предполагается и чаще всего получается одинаковым. Значит, есть они. общие критерии, о которых пишет Товстоногов. И это, может быть, самое замечательное, чего добились в АзОИИТе!

— Все. что делают эти ребята, переоценить невозможно.— сказал мне уже в Москве председатель Государственного комитета СССР по делам изобретений и открытий Иван Семенович Наяшков.—Несмотря на то, что мы лишь недавно стали по-настоящему интересоваться опытом бакинцев, скажу уверенно, что не было и нет ничего подобного ни у нас, ни за рубежом Все это никак не укладывается в наши сложившиеся представления об учебном процессе.

Вполне возможно, что вскоре встанет вопрос о создании государственной системы обучения изобретательскому творчеству.

— Так какой все же ИКР самого АзОИИТа?—это был последний мой вопрос Имамалиеву.

— Расскажу-ка я тебе про свою дочку.—улыбнулся он.—Когда ей было пять лет, я спросил ее: «Что получится, если сложить двух коров и трех баранов?» На что она совершенно справедливо ответила: «Получится пять животных».

Через два года. когда она училась в первом классе, я снова задал ей тот же вопрос И получил просто удручающий ответ: «Их складывать нельзя». Такая, понимаешь, беда, нельзя складывать, и все!

Так вот мой идеальный конечный результат—это чтобы складывать было можно. Чтобы всякий человек смотрел на мир широко распахнутыми глазами—с детства и всю жизнь. Чтоб не терял, а развивал свой замечательный природный дар удивляться, фантазировать и сочинять. И, главное, чтоб дар этот был всегда «при деле».